Сеть магазинов «Лента» сообщила о 136 млрд руб. выручки за июль—сентябрь 2023 года, рост к аналогичному периоду 2022-го составил более 7%. Наиболее динамичным сегментом продаж оказалась онлайн-коммерция: за год выручка по этому направлению увеличилась почти в полтора раза до 12,7 млрд руб. Тем самым, на e-commerce приходится теперь более 9% оборота «Ленты».

С начала же 2023 года выручка ретейлера составила 393 млрд руб., что незначительно выше, чем за январь—сентябрь 2022-го. При этом валовая прибыль сети за первые девять месяцев 2023 года составила 79 млрд руб., что на 11% ниже прошлогодних показателей.

О перспективах рынка отечественной бытовой химии и косметики рассказал председатель совета директоров Delfin Group Томас Петровский.

— Химпром — одна из системообразующих отраслей экономики, оказывающая большое влияние на смежные сферы. Поручение президента предполагает наращивание в стране в ближайшие годы производства мало— и среднетоннажной химии. Что позволит решить подобную задачу?

— Решение этой задачи требует системного взгляда на рынок: дело в том, что создавать производство абсолютно всего и вся в малой химии нецелесообразно. Нужно выбрать те позиции, которые могут дать максимальный рост производства по всей цепочке переделов.

Инструментов финансовой поддержки хватает, но надо начать с формирования базы отраслевой информации: что и где необходимо, в каких количествах. В этой работе многое зависит от Минпромторга и Российского союза химиков. Поддержка производителей должна быть адресной буквально по каждому продукту. Важно не допустить распыления инвестиций — такое бывает, когда производством одного продукта с ограниченными возможностями сбыта занимаются несколько участников рынка.

— По итогам прошлого года сегмент бытовой химии и средств гигиены просел в ретейле на 16%, по данным NielsenIQ. Ваша компания тем временем расширяет свою продуктовую линейку — от автохимии до продуктов для FMCG. Эта стратегия продиктована стремлением занять нишу зарубежных игроков?

— Снижение предложения на рынке обусловлено санкциями на ввоз в Россию многих видов сырья. От чего, кстати, в большей степени пострадали глобальные компании, имеющие собственные мощности, — они занимали около 80% российского рынка.

Более 20 лет мы занимаем ведущие позиции в сфере контрактного производства, выполняя заказы ведущих мировых корпораций. Обладая высокими компетенциями в этой сфере, мы еще в 2021 году решили выходить на рынок косметики и бытовой химии со своими продуктами. Какое-то время заняли разработка рецептур и дизайна, подготовка производства. И в 2022 году мы начали поставлять продукты под брендами «Секреты чистоты», TRIOBIO и линейку жидкой косметики NATURA SPA. Основная задача — реализовать свои компетенции на новых рынках и занять на них существенную долю.

— Готовы ли вы и дальше инвестировать в развитие новых брендов в противовес менее затратному контрактному производству?

— Мы решили запустить бытовую химию и косметику среднего ценового сегмента, ориентированную на женскую аудиторию. Конкуренция в этом сегменте очень высока. Важно не только разработать и произвести хороший продукт, но и уметь его продать. Используем весь наш 30-летний опыт работы на рынке, и по многим позициям наши продукты уже в топах на ведущих маркетплейсах.

Сочетание контрактного производства и собственной линейки брендов не противоречит друг другу, а увеличивает устойчивость бизнеса.

— Химическое производство требует бесперебойных поставок сырья, недоступного внутри страны. Насколько вы независимы в этом плане?

— Мы решаем эту задачу комплексно за счет замены санкционных компонентов российскими либо импортными аналогами из дружественных стран. Это требует создания новых рецептур или трансформации уже готовых и, главное, создания запасов сырья для бесперебойного производства. Со всем этим справляемся.

Мы автоматизируем процессы, что позволяет значительно повысить производительность труда. В прошлом году внедрили систему управления складом, что в условиях огромной номенклатуры резко подняло качество работы складского хозяйства.

О перспективах химического кластера в Московской области рассказал глава городского округа Шатура Алексей Артюхин.

— Город Рошаль — единственное место в Московской области, где создается химический кластер. Сто лет назад здесь работал пороховой завод, потом был химкомбинат. Можно ли считать оставшуюся после него инфраструктуру пригодной?

— Какая-то инфраструктура существует, но на ней мы новое производство не построим, тем более целый кластер. Имеющиеся мощности по снабжению газом, электричеством и водой уже сегодня активно используются. Мы получили первый транш на развитие инфраструктуры в 1,9 млрд руб. Идет проектирование коммуникаций именно под кластер, речь в том числе о покупке дополнительных мощностей. Мы должны эффективно и разумно использовать эту площадку, потому что других таких в Центральном федеральном округе больше не найдем.

— Десять лет назад губернатор Московской области Андрей Воробьев поддержал сохранение и развитие города Рошаль, а сегодня им принято решение о создании в городе химического кластера. В чем преимущества местоположения кластера?

— Рошаль находится на стыке Рязанской, Владимирской и Московской областей. С одной стороны, у нас весь потенциал Московской области, с другой — мощный нефтехимический комплекс Рязанской области и крупные промпредприятия Владимирской области. Если правильно использовать географическое положение этих трех полюсов, то инвестиции, кадры и свежие идеи потекут в Рошаль.

— На территории химического кластера сейчас работают два десятка резидентов. В чем вы видите преимущества кластерной организации химической зоны?

— Эти двадцать предприятий — самые сильные, которые, несмотря ни на что, выжили, выросли на нашей площадке. Мы стараемся работать вместе, и наше взаимодействие растет. К примеру, завод пластификаторов на нашей территории делает фталевый ангидрид. Необходимое сырье для этого производства — серная кислота, которую мы не производим. Считаю, что и ее надо производить у нас, как и пластификаторы, пластики, дермантины и все остальное. В идеале на территории кластера должны выпускаться и готовые изделия из этих материалов — или хотя бы детали, компоненты, которые потребляют производители конечного товара. Тогда вся производственная цепочка будет крепкой и достаточно гибкой, чтобы подстраиваться под изменение различных экономических факторов.

Реализация всей цепочки на одной площадке вообще дает массу преимуществ. Мы перестаем тратить время и деньги, загружая транспортную систему перевозкой сырья и компонентов. Другой пример: двум десяткам предприятий не нужно двадцать химических лабораторий, их интересы может обслуживать одна лаборатория, расположенная в кластере. Третье — кредиты. Предприятия, которые находятся на одной площадке, видят конечную цель, понимают, когда будет произведена оплата. Возможны и товарно-сырьевые кредиты. В общем, возможности сотрудничества безграничны, если их использовать. Мы к этому придем.

— Проблемы, которые затронули все отрасли, — разрыв логистических цепочек и ограничение зарубежных поставок. А как обстоят дела у резидентов кластера? Какая продукция максимально востребована на рынке и есть ли перспектива работать на экспорт?

— Перспектива работы на экспорт всегда существует. Если кто-то что-то может купить дешевле, чем ему обойдется собственное производство, то обязательно купит это у нас. Поэтому все внешние рынки в той или иной степени всегда будут для нас открыты. Пока, к сожалению, проблемы с импортом сырья и разрывом цепочек с иностранцами решаются в ручном режиме каждым предприятием. И это, в свою очередь, приводит к необходимости задуматься о том, что вместе решать проблемы проще.

— Какие успехи в импортозамещении у резидентов кластера?

Фталевый ангидрид — самый яркий пример. Рошальский завод пластификаторов закупал сырье в Белоруссии, Корее и Германии. В прошлом году начал выпускать сырье на собственной площадке. Это правильный подход.

— В чем смысл соглашения химического кластера с Российским союзом химиков? Каким вы видите место Рошаля на химической карте страны?

— Давайте начнем с роли государства в промышленности. Да, сегодня государство не готово управлять развитием индустрии, но мы, как муниципалитет, как часть публичной власти, эту роль на себя примериваем. Нам не хватает компетенций, но их можно получить как раз в Союзе химиков — у неравнодушных людей, знающих отрасль. Единая для всей страны карта химической отрасли, к сожалению, еще не создана. Сегодня мы разрозненны, а хотелось бы сотрудничать с нашими единомышленниками, коллегами и земляками.

— Расскажите про кадровый потенциал региона. Где вы берете работников, специалистов?

— Надо говорить прямо — ситуация с кадрами очень проблемная. Мы должны начать работать с детьми и родителями, чтобы они пошли в необходимые производственные профессии. В нашей госпрограмме уже фигурирует строительство школы, которая будет флагманской в области по изучению химии, экологии и биологии. Кроме того, наши техникумы стремятся попасть в Курчатовский центр. Это подняло бы на новый уровень их набор компетенций, знаний и ресурсов. Наконец, Рошаль — город химиков. Никого не испугает известие о том, что у нас на современном предприятии будет производиться серная кислота.

— Планируете ли вы привлечь индустриальных партнеров к решению кадровых задач?

— Однозначно. Работаем с каждым предприятием.

— Как вы оцениваете перспективы промышленного туризма в регионе?

— В совместной работе по развитию туризма, увеличению привлекательности нашей территории заинтересованы все. Рассчитываю на участие резидентов в этом процессе. Будем закладывать туристические маршруты и соответствующую транспортную инфраструктуру. Условно, 99% людей никогда не были в химической лаборатории, им будет интересно сюда зайти. С предприятиями будем продумывать маршруты, чтобы туристы не попадали в опасную зону и при этом имели возможность свободного доступа к местам, где можно увидеть производственные процессы.

— В кластере недавно побывали представители бизнеса — 40 членов экспертного совета по химической промышленности при Госдуме. Планируете ли дальше организовывать отраслевые встречи?

— Обязательно. В конце июня ждем у себя форум по рециклингу. На нашей площадке есть не только химическое производство. У нас, например, находится один из самых эффективных мусороперерабатывающих заводов. Хочу также сказать, что, находясь в самом сердце Мещеры, мы постоянно думали и думаем о том, чтобы производство не отразилось пагубно на природе. Будем стремиться к тому, чтобы 100% отходов вернуть в оборот производств. Еще один важный вопрос — промышленная безопасность. На каждом нашем предприятии есть опытные люди, обученные работать во время нештатных ситуаций на химических предприятиях. Когда продуманы пути подъезда, скважины с водой, все организовано в одном месте — это гораздо безопаснее для работников предприятий и населенных пунктов вокруг.

О внедрении искусственного интеллекта, секретах популярности коротких вертикальных видеороликов и драйверах роста крупнейшей соцсети в России рассказала гендиректор «ВКонтакте» Марина Краснова.

— В 2022 году оборот российских IT-компаний вырос на 35% и достиг 2,38 трлн руб., приводит данные вице-премьер РФ Дмитрий Чернышенко. Как изменился IT-рынок страны за последний год? Каковы доминирующие тренды?

— Многие компании сменили приоритеты в сторону цифровой независимости и продвижения собственных разработок. Ключевым направлением, и мы это заметили еще в пандемию, стало образование. Онлайн снимает любые барьеры для людей. Вузы стали развивать онлайн-направление, и вырос спрос на IT-продукты для образования. У «ВКонтакте» есть собственные продукты в этом сегменте и сервисы для развития инфраструктуры. Например, «VK Звонками» пользуются многие образовательные учреждения.

Другой тренд последних лет, который будет и дальше активно развиваться, — искусственный интеллект и машинное обучение. Этот интерес возник давно, причем в соцсетях он проявился раньше всего. Контента в соцсетях много, его надо рекомендовать — так что первопроходцами машинного обучения стали как раз такие платформы, как «ВКонтакте». Мы подхватили этот тренд одними из первых, располагая большим количеством собственных ML-технологий, и активно вкладываемся в развитие этого направления. Благодаря возможностям машинного обучения стираются все барьеры в общении. У нас есть сервисы автоматических переводов постов и видеороликов, «умная» лента рекомендаций, дипфейк-технология для создания более вовлекающего контента, цифровые аватары vmoji, которые повторяют мимику человека.

Если говорить про социальные сети, то за последние годы они из простых платформ для общения превратились в многофункциональные площадки, где люди могут проводить по несколько часов в день. Перед нашей командой стоит задача развивать платформу, которая очень внимательно относится к потребностям и запросам пользователей и делает их жизнь удобнее и комфортнее.

— По данным Mediascope, за год аудитория заблокированных в России Instagram и Facebook упала, соответственно, впятеро и более чем втрое. Происходит ли перетекание аудитории в российские соцсети?

— Позиция «ВКонтакте» не изменилась, поскольку наша соцсеть давно является лидером в стране. Расти нам удается многие годы. В 2023 году 86% ежемесячной аудитории российского интернета пользуются «ВКонтакте», свыше 53 млн человек посещают ее ежедневно в России. Что еще более важно, растет и активность аудитории. Каждый год у нас увеличиваются показатели, связанные с потреблением и созданием контента, включая просмотры ленты и видео, комментарии и записи в сообществах.

На протяжении всей истории «ВКонтакте» к нам приходят новые пользователи, последние два года не исключение. В работе с новыми пользователями наша задача — показать, что с помощью «ВКонтакте» они могут знакомиться с интересным и полезным контентом, общаться, учиться, творить и создавать, привлекая аудиторию к своим проектам.

— В марте 2023 года ежедневная аудитория «ВКонтакте» в России выросла на 12% (год к году), до 53,6 млн человек, по данным компании. Что является драйвером роста?

— Это результат большой работы команды, цель которой — развивать наши сервисы так, чтобы люди могли быстро и эффективно решать свои задачи, экономя собственное время. Мы улучшили систему рекомендаций в ленте, клипах и видео, ускорили их формирование — преимущество того самого машинного обучения. Благодаря этому значительно выросло потребление в соцсети, люди быстрее получают интересный контент, который их вовлекает и мотивирует активнее пользоваться нашим приложением. Мы глобально обновили код, что позволило создать новую единую рекомендательную платформу для всех продуктов соцсети.

— Трендом в соцсетях последних лет стали короткие вертикальные видео. И, судя по статистике, популярным продуктом «ВКонтакте» стали «VK Клипы», набиравшие на пике, по данным компании, более 1 млрд суточных просмотров. Почему этот формат такой привлекательный?

— «VK Клипы» — самый быстрорастущий сервис коротких вертикальных роликов. Мы первыми в России сделали такой продукт. Спустя три года после запуска «VK Клипы» стали самым популярным российским сервисом коротких вертикальных видео: сейчас им ежедневно пользуются более 25 млн человек.

Мы постоянно внедряем новые технологии для улучшения продукта и повышения вовлеченности: например, функцию «дипфейк», продвинутый редактор с возможностью снимать ролики под оригинальные звуки других пользователей и делиться своими клипами в историях «ВКонтакте». Недавно мы первыми представили конструктор впечатлений. Пользователи могут выбирать ролики под настроение: посмеяться, посмотреть новый тренд, узнать что-нибудь полезное. Такой подход делает «VK Клипы» более персонализированным сервисом, который учитывает самые разные запросы и настроения аудитории, предлагая наиболее релевантный контент.

— «VK Звонки» — в чем особенности этого сервиса по сравнению с другими платформами видеосвязи?

— На платформе «VK Звонки» доступны все функции для видеоконференций, причем бесплатно. Мы первыми в мире сняли все ограничения на количество участников и время звонка — в групповых встречах может общаться любое количество пользователей и сколько угодно времени. В «VK Звонках» есть возможность присутствовать на онлайн-встрече, не включая камеру, с использованием цифрового аватара vmoji. Это один из наших шагов в направлении дополненной реальности и цифровой вселенной.

В конце прошлого года мы одними из первых в мире интегрировали в звонки сложнейшую технологию — сервис совместного просмотра контента, например кинофильма, концерта или соревнований, с одновременным общением. Многим пользователям интересно совместно смотреть видеоконтент и сразу обсуждать его онлайн. Инструмент востребован для решения и рабочих задач — с помощью совместного просмотра у нас проходят премьеры новых сериалов, закрытые презентации альбомов и клипов, встречи блогеров с фанатами, а в будущем станет возможно проводить и прямые трансляции спортивных событий. Надеемся, этот эффект онлайн-присутствия в одной комнате вызовет на рынке бум.

— Какие технологии в соцсети выглядят сейчас перспективными? Опишите, пожалуйста, примерный образ «ВКонтакте», скажем, через пять лет.

— Могу сказать точно, что через пять—десять лет люди продолжат общаться и развлекаться, а трендом останется экономия времени. Те платформы, которые смогут сэкономить время, станут лидерами в своем сегменте.

Важное направление для нас — Web3 и блокчейн-технологии. В конце 2022 года мы запустили новый сервис VK NFT. Есть мнение, что это интересно только гикам. Но мы делаем новые и сложные технологии доступными для всех и легкими в использовании. С помощью наших инструментов мы показали, что технологии Web3 — это интересно и перспективно. Мы сделали максимально удобный интерфейс с NFT, которым может пользоваться любой человек. В итоге интерес к NFT оказался настолько велик, что нашу первую NFT-коллекцию раскупили за полчаса. В этом году планируем запустить собственный маркетплейс токенов и интегрировать NFT-технологию в другие продукты соцсети.

— В соцсети сегодня есть десятки тысяч мини-приложений, которые создают в том числе сторонние разработчики. Зачем это «ВКонтакте»?

— Более 43 млн пользователей имеют доступ более чем к 76 тыс. мини-приложений на открытой платформе VK Mini Apps. Мини-приложения — полезные сервисы для пользователей и одновременно способ реализации для разработчиков. Для нас это в том числе способ не пропустить что-то важное. Мы видим, как взлетают те или иные приложения, и следим за трендами. C одной стороны, разработчики получают прибыль от рекламы, что подкрепляет их коммерчески, с другой — мы предоставляем ауди— тории практически весь спектр сервисов. В итоге пользователю не нужно уходить куда-то из «ВКонтакте» — у нас есть абсолютно все, от образования до каталога товаров.

— Какие возможности для бизнеса предоставляет «ВКонтакте»?

— Для бизнеса мы предлагаем все нужные инструменты для запуска и развития своего дела: от возможности создать свой сайт, подключить полноценный интернет-магазин и продвинуть его с помощью рекламных технологий «ВКонтакте» до использования чат-ботов с бизнес-уведомлениями, звонков и мессенджеров. У нас уникальная экосистема, которая закрывает все потребности предпринимателей в онлайн-продвижении бизнеса.

— Какие проекты в сфере образования и культуры реализует «ВКонтакте»?

— Образование и культура — одни из приоритетных направлений. Мы много лет плодотворно сотрудничаем с культурными и образовательными учреждениями. Каждый год «ВКонтакте» проводит «Ночь музеев», и к нам присоединяется все больше учреждений. В этом году в акции участвовало более ста музеев со всей страны.

Ежегодно мы проводим VK Fest, где представлены десятки образовательных, культурных и социальных активностей. В прошлом году фестиваль проходил в Санкт-Петербурге, Москве и Сочи, в этом мы расширили географию и проведем его еще во Владивостоке и Новосибирске. В 2022 году событие собрало рекордные 175 тыс. человек, а за онлайн-трансля— цией следило более 23 млн человек.

Из последних событий я бы выделила совместный проект с Третьяковской галереей. Мы запустили цифровой маршрут, позволяющий пользователю из любой точки мира попасть в Третьяковку, посмотреть коллекцию и открыть галерею для себя по-новому.

В образовании мы традиционно присутствуем во всех ключевых университетах, в том числе в стипендиальных программах, совместных учебных программах и программах стажировки по разным направлениям: от IT до дизайна и маркетинга. Свыше 1 тыс. человек, прошедших наши образовательные программы, работают в VK.

Президент Международной академии цифровых коммуникаций, доцент кафедры массовых коммуникаций Российского университета дружбы народов Андрей Яблонских — о рисках информационных атак на бизнес.

Использование информационной войны в конкурентной борьбе явление не новое. Достаточно вспомнить развернутую в 1970-х годах так называемую газированную войну двух американских производителей безалкогольных напитков.

Информационные противостояния брендов возникают в разных отраслях: в условиях растущей конкуренции некоторые компании рассматривают агрессию против конкурентов как одну из технологий захвата определенной доли рынка и увеличения прибыли. При этом целью атаки всегда становятся лидеры сегмента: информационная атака работает на больших объемах, требующих значительных инвестиций. Основная цель информационной войны — переключение потребителя с одного бренда на другой путем дискредитации конкурента. И чем больше бизнес, на который направляется атака, тем большую долю возможно получить.

В эру интернета информационные войны вышли на новый уровень. Торговля в значительной степени перешла из офлайна в онлайн. При этом 91% онлайн-заказов потребители совершают с учетом отзывов о товаре и бренде, следует из результатов исследования Data Insight и «AliExpress Россия». В двух из десяти онлайн-заказов отзывы имеют решающее значение.

Наблюдается взрывной рост вложений в продвижение на маркетплейсах — работа с отзывами, оптимизация карточек товаров, SEO и реклама внутри маркетплейсов. Растут расходы компаний на продвижение через блогеров. Доля Telegram от общего объема выплат, в частности, за год выросла с 18 до 45% в 2023 году, «ВКонтакте» — с 13 до 20%, YouTube-блогеров — с 1,69 до 3,57%, по оценкам платформы Perfluence.

За последнее десятилетие изменился характер и методы ведения информационных войн. Они приобрели системный и массированный характер: все ресурсы — блогеры, СМИ и социальные сети — используются одновременно. Причем непроверенная и недостоверная информация может размещаться даже в серьезных научных изданиях.

А попадая в сеть, любая дезинформация распространяется стремительно и может циркулировать практически вечно, независимо от того, текст это, картинка или ролик. Таким образом фейковый контент уже может формировать ошибочное общественное мнение и позволяет манипулировать массовым сознанием. Причем направлены всегда такие атаки на формирование страха либо отвращения у потребителя к конкретному бренду.

Мое исследование «Управление репутацией и манипулирование общественным мнением на примере долгосрочной, среднесрочной и краткосрочной атаки на бизнес» (результаты которого были опубликованы в международном научном журнале «Вестник науки» № 3 в марте 2023 года) показало, что информационная атака носит волнообразный характер. И, в отличие от небольшого инцидента, который можно потушить в самом начале, нивелировав эффект вброса, такие повторяющиеся и массированные волны сложно отразить. Связано это с тем, что аргументы в защиту атакуемого бренда чаще всего рациональные, а манипуляция при создании фейков направлена на эмоциональный уровень. Какие бы подробные и качественные исследования ни были предоставлены, они всегда будут недостаточными для того, чтобы преодолеть иррациональный страх потребителя.

В исследовании, в частности, разбирались информационные атаки на бренды трех компаний: «Ниармедик», Wildberries и «Вимм-Билль-Данн». Все три кейса схожи по технологии вброса информации. Четко прослеживаются волны атаки: первое появление негативной информации, вброс новых вводных и резкий скачок сообщений о бренде в медиа и третья волна, когда интерес к компромату может подогреваться годами.

Так, например, в случае с продуктом компании «Ниармедик» атака растянулась на несколько лет: первые негативные сообщения о противовирусном препарате «Кагоцел» начали интенсивно распространяться в 2019 году, в 2022 году дискредитирующая кампания достигла пика — на это время пришлось максимальное число компрометирующих сообщений.

И несмотря на то, что бренду удалось доказать ложность заявлений о негативном влиянии препарата на репродуктивную функцию в суде и предоставить исследования в подтверждение безопасности применения препарата, негатив продолжает распространяться в сети. Доля рынка, которую занимал противовирусный препарат, за время долгосрочной атаки сократилась в три раза.

Как правило, уже во время второй волны негатива компания, которая подверглась информационной атаке, понимает необходимость антикризисного плана для спасения репутации. Однако проблема в том, что объем информации, которая может размещаться во время атаки в том числе в автоматическом режиме, настолько велик, что далеко не все компании готовы отработать все вбросы.

Тем не менее бизнес может и должен сегодня быть готов к отражению информационных атак. Один из самых распространенных способов защиты — наличие у компании карточки рисков и плана работы при возникновении опасных ситуаций.

Информационный риск-менеджмент предполагает наличие бюджета на эти цели и возможности быстро реагировать в медийном поле в том числе при помощи аккаунтов в социальных сетях, способных отрабатывать негатив. На сегодняшний момент у крупных компаний есть сотрудники или сторонние подрядчики, которые работают над защитой репутации. Системный подход позволяет быстро выявлять угрозы и реагировать на информационную атаку, от чего зависит не просто репутация бренда, но и его доля на рынке.

Образовательно-консалтинговая организация основана в 2020 году. Объединяет профессионалов коммуникационной отрасли из четырех стран. Академия оказывает помощь в решении задач в области защиты репутации и предотвращения информационных рисков, а также проводит корпоративное обучение и разрабатывает программы допобразования в сотрудничестве с ЦДПО филологического факультета РУДНиПЛ.

Российская экономика не сможет показывать нормальный экономический рост без увеличения внутренних инвестиций, добиться которого можно только через государственное стимулирование частных вложений.

Западные санкции существенно сказались на притоке в Россию иностранного капитала. По данным Банка России, устойчивое снижение внешнего долга российского частного сектора продолжается с 2014 года. С того же времени стагнировали прямые иностранные инвестиции, а в прошлом году наблюдался их резкий спад.

Эксперты считают это серьезной проблемой. «Капитал — кровь экономики, поэтому отсутствие доступа к внешнему финансированию ограничивает экономический рост и инвестиционный потенциал», — говорит главный экономист рейтингового агентства «Эксперт РА» Антон Табах. Замещение его внутренними ресурсами — не так важно, собственными средствами корпораций или же финансовыми потоками, прошедшими через банки, — по словам эксперта, крайне актуально: без этого рост будет подавлен, а экономика обескровлена.

«Замещение иностранных инвестиций — крайне важная задача для современной российской экономики», — соглашается заместитель директора Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН Дмитрий Кувалин. Он отмечает, что, по данным Росстата, в последние 15 лет доля инвестиций в основной капитал по отношению к ВВП России составляла 20–22%, а это очень низкий уровень для страны, которая хочет развиваться опережающими по отношению к мировой экономике темпами. Раньше дефицит инвестиций в какой-то мере сглаживался за счет крупномасштабного ввоза зарубежной техники и технологий — можно было не вкладывать в собственную прикладную науку, инжиниринг и развитие отраслей инвестиционного комплекса, а сразу покупать готовые решения. Но сейчас, в условиях антироссийских санкций, проблема стала намного острее.

Председатель совета Торгово-промышленной палаты РФ по финансово-промышленной и инвестиционной политике Владимир Гамза дает еще более низкие оценки текущего уровня инвестиционной активности: «В последние годы инвестиции в основной капитал у нас составляли 17–18% ВВП. Мировой же опыт развития экономик свидетельствует, что опережающий экономический рост можно обеспечить при капиталовложениях не менее 25% ВВП». При этом он считает, что ситуация в российской финансовой системе двояка: с одной стороны, она достаточно устойчива, обладает значительными ресурсами и практически обеспечивает финансовый суверенитет страны, с другой — финансовый рынок очень слабо использует свой потенциал для участия в обеспечении стабильного и высокого экономического роста и технологического суверенитета.

Дмитрий Кувалин также считает 25% ВВП минимальным уровнем инвестиционной активности для обеспечения нормальных темпов экономического роста. В качестве примера он приводит страны, которые лидируют по темпам экономического роста и технологической модернизации: в Китае в последние годы доля инвестиций в ВВП неизменно превышала 40%, в Индии — 28%, в Южной Корее — 30%.

Вместе с тем внутренние ресурсы для повышения инвестиционной активности имеются. В течение последних 30 лет Россия примерно в 1,5 раза больше вывозила за рубеж прямых инвестиций, чем поступало в страну прямых иностранных инвестиций. Сегодня вся сумма сбережений государства, бизнеса и граждан в рублях и иностранной валюте на счетах в стране и за рубежом составляет около 170 трлн руб., отмечает Владимир Гамза: «Этого более чем достаточно, чтобы обеспечить значительный рост инвестиций в основной капитал и опережающий рост экономики».

Однако привлечению длинных денег в российскую экономику кроме санкционных ограничений препятствует целый ряд разноплановых факторов, говорит проректор по научной работе Финансового университета при правительстве РФ Светлана Солянникова. Среди них — снижение доли доходов, сберегаемых населением и организациями, что сопровождается уменьшением объема частных инвестиций. Эксперт также отмечает эпизодический характер публичного привлечения капитала (IPO) через фондовую биржу и отсутствие линейки гибких или гибридных финансовых инструментов, позволяющих обеспечить реализацию интересов различных категорий инвесторов на финансовом рынке. Еще один фактор — слабое присутствие на нем национальных институциональных инвесторов: страховщиков, негосударственных пенсионных фондов, управляющих компаний, низкий уровень доверия к этим институтам населения и организаций. Также, по словам Светланы Солянниковой, низкая емкость и высокая волатильность российского финансового рынка сегодня делают его неинтересным для иностранных инвесторов.

Основная проблема привлечения инвестиций в экономику заключается в том, что все — государство, бизнес и граждане — занимаются в основном формированием своих сбережений, а не прямыми капиталовложениями в экономику, считает Владимир Гамза. В развитых и быстро развивающихся странах мира финансовый рынок обеспечивает две трети всех инвестиций в основной капитал, а в России ровно наоборот — аналогичную долю инвестиций обеспечивает сам бизнес. «К сожалению, банковский сектор, занимающий около 80% всего российского финансового рынка, обеспечивает капиталовложения в сумме менее 10% всех инвестиций в основной капитал», — добавляет он.

В этих условиях, полагают эксперты, необходимый стране рост инвестиций можно простимулировать за счет улучшения механизмов взаимодействия государства и бизнеса.

Несмотря на всю критику в адрес современной инвестиционной политики финансово-экономического блока российской власти, следует отметить и ряд успешных решений, принятых в последние годы, говорит Дмитрий Кувалин. В качестве примеров он приводит Федеральный фонд развития промышленности, прокредитовавший по льготной ставке большое число модернизационных инвестпроектов и добившийся высокого процента возврата вложенных бюджетных денег, оправдавшее себя в ряде случаев создание особых экономических зон, территорий опережающего развития и технопарков, которые предлагают потенциальным инвесторам существенные налоговые льготы и упрощенное подключение к инженерной инфраструктуре. Есть случаи успешного применения специальных инвестиционных контрактов (СПИКов), нацеленных на привлечение крупных инвесторов на основе индивидуальных взаимных обязательств государства и бизнеса.

В этом году правительство активно стремится создать необходимые условия для обеспечения высокого роста капиталовложений в интересах перехода нашей экономики от сырьевой модели к технологической, полагает Владимир Гамза. В частности, утверждена концепция технологического развития страны, принята таксономия инвестиционных проектов технологического развития и структурной адаптации экономики, изданы соответствующие указания Банка России, создающие основу для участия финансового рынка в финансировании данных проектов. «Однако остается проблема побуждения государственных и стимулирования частных кредитных и финансовых организаций к активному участию в реализации этих решений правительства и ЦБ», — добавляет он.

Вместе с тем эксперты с оптимизмом оценивают перспективы роста инвестиций в российскую экономику. «Полагаю, что в среднесрочной перспективе будет значительный рост государственных инвестиций, а в долгосрочной — постепенный рост и частных инвестиций в основной капитал», — говорит Владимир Гамза.

По мнению Антона Табаха, будет происходить как замещение внешних инвестиций внутренними инвестициями частного сектора, так и бум государственных инвестиций. «Государство напрямую или через институты развития активно инвестирует в определенные сферы, частные инвестиции также идут туда, где есть или ожидается высокий уровень госрасходов», — описывает он перспективу. При этом сценарий спада инвестиций, по мнению эксперта, маловероятен. Равно как и переориентация на инвестиции из дружественных стран.

Дмитрий Кувалин считает, что в современной России вполне возможен существенный рост частных инвестиций, особенно если к санкциям против отечественных компаний и инвесторов на Западе добавятся мягкие формы валютного контроля внутри страны. «Ожидаю продолжения роста и бюджетных инвестиций в основном за счет увеличения финансирования фондов развития промышленности и других оправдавших себя инструментов государственной инвестиционной поддержки», — добавляет он.

Член правления Ассоциации медицинских специалистов по модификации рисков Антон Наумов — о тренде на well-being и корпоративных программах укрепления здоровья сотрудников.

Экономический ущерб от снижения производительности труда из-за плохого самочувствия и больничных листов работников признан сегодня глобальной проблемой. Так, по оценке Всемирного экономического форума, в США ежегодные финансовые потери превышают $300 млрд в год, продуктивность работника, который испытывает хроническую боль, снижается на 13%, страдающего от депрессии — на 22%. В нашей стране точной статистики на этот счет нет, но очевидно, что производительность труда у здорового и эмоционально устойчивого человека выше.

Поэтому, даже несмотря на возросшую нагрузку на бизнес, российские компании стараются сохранять программы ДМС, расширяют соцпакет и развивают корпоративные well-being-программы. Как показывает мировой опыт, такие программы влияют и на количество хронических заболеваний, и на затраты на медобслуживание работников. В итоге сделанные вложения в будущем оборачиваются экономией, позволяя избежать потерь, связанных с отгулами, больничными и демотивацией сотрудников.

Подобный подход отвечает и социальным трендам в обществе — сегодня мы видим, как набирает популярность здоровый образ жизни (ЗОЖ). Люди занимаются спортом, ходят в фитнес-центры, внимательнее следят за качеством питания, заботятся о своем психическом здоровье. Немало усилий для развития программ профилактики и пропаганды здорового образа жизни прилагает Минздрав. И все чаще на самых разных уровнях вспоминают о хорошо забытом старом — программах ЗОЖ на предприятиях, которые были нормой в советские времена.

Речь не идет о том, чтобы возродить прежнюю систему буквально, когда в числе прочего шло формирование медицинских служб вокруг производств. Сегодня на волне возрождения интереса к корпоративным программам здоровья бизнес формирует современные, более успешные с точки зрения насущных задач платформы, используя накопленный в прошлом опыт.

Планирование этих программ — вопрос очень вариабельный: свои особенности есть у разных отраслей, географических зон, немаловажен и биологический статус работников. Однако любая корпоративная программа должна быть нацелена на комплексное решение нескольких общих задач.

Прежде всего это создание единого информационного пространства, формирующего представление о безусловной ценности здоровья и регламентирующего действия по изменению нездорового образа жизни. Очень важны условия труда на рабочем месте: освещение, проветривание, кондиционирование помещения, питание, исключение травмирующих факторов производства. Конечно, одни только красивые слова и призывы, ничего не дадут. Они должны быть подкреплены конкретными, в том числе техническими, решениями, улучшающими качество жизни. Таким решением может быть, к примеру, замена фастфуда в буфете на смарт-диету на перекусы и обеды, создание условий для физической активности — как минимум выделение помещения, где можно немного подвигаться, поиграть в настольный теннис.

Кроме того, нужен контроль со стороны руководства компании за прохождением диспансеризации и профосмотров и связанная с этим система поощрения работников. И, наверное, самое сложное — мотивация сотрудников на отказ от вредных привычек, создание условий, минимизирующих потребление алкоголя и никотина. И прямыми запретами тут добиться ничего невозможно. Политика запретов никогда не приносила результатов, достаточно вспомнить «сухой закон» в США и борьбу с алкоголем в позднем СССР.

Напомню, что простой отказ от курения с точки зрения снижения смертности в пять раз эффективнее, чем сокращение уровня холестерина, в четыре раза — чем контроль уровня артериального давления. Табачный дым и продукты горения приводят к развитию огромного числа онкологических и иных заболеваний. При этом сама зависимость от никотина — это болезнь, которая лечится. В рамках программ корпоративного здоровья следует создавать благоприятные условия для отказа от табака. Например, привлекать на предприятия специалистов, которые бы занимались с людьми, желающими бросить курить, создавать необходимую мотивацию, в том числе финансовую. Сегодня медицина может предложить разные варианты помощи человеку, который решил отказаться от курения, — от психологической поддержки до медикаментозной никотинозаместительной терапии.

Конечно, всегда найдутся заядлые курильщики, которые не хотят или не могут отказаться от своей зависимости, несмотря ни на что. И им надо предложить менее вредную альтернативу. Для взрослых людей с низкой мотивацией на отказ от курения это могут быть бездымные продукты, например электронные системы нагрева табака.

Поскольку сам по себе никотин не приносит такого вреда здоровью, как выделяющиеся при горении табака вещества, следует исключить сам фактор горения. Переключение на бездымные продукты позволит минимизировать вред как для самих курильщиков, так и для окружающих, и может стать промежуточным шагом на пути отказа от вредной привычки. Важная роль в этом вопросе отводится работодателю, который должен создать раздельные места для курения табака и бездымных продуктов. Эти вещи несовместимы, и, если человек с электронной сигаретой пойдет в обычную курилку, где будет задыхаться, это никак не поможет ему стать здоровее.

Конечно, один работодатель не сможет решить вопрос здоровья своих сотрудников. В формировании здоровой среды на рабочем месте должны участвовать и СМИ, и медики, и государство. Сегодня нам необходима широкая пропаганда здорового образа жизни. А государственное регулирование должно быть ориентировано на индивидуальный риск пациента. Первые шаги в этом направлении уже сделаны: так, успешным примером отказа от тотальных запретов в пользу рискоориентированного регулирования можно считать систему маркировки сладких напитков. Среди напитков с повышенным содержанием сахара маркируются те из них, где на 100 г жидкости приходится больше 5 г углеводов.

К сожалению, пока нет государственного шаблона по достижению цели создания здорового общества, который можно было бы взять за основу для всех работодателей. Не решает комплексно вопрос здорового образа жизни, особенно в условиях рабочего места, ни один из реализуемых сегодня нацпроектов, связанных со здоровьем человека. А разделы по профилактическим подходам к тем или иным болезням в большинстве клинических рекомендаций вообще не заполнены. Министерством здравоохранения сделано очень много с точки зрения диспансеризации и профилактики. Ведомство активно поддерживает внедрение корпоративных систем здравоохранения. Но этого явно недостаточно, и общие усилия надо наращивать. Нам нужны скоординированные программы и продвижение здорового образа жизни, единый государственный подход к корпоративному здоровью.